Россия: города, достопримечательности

Откуда: Москва Когда: 07/2010

По маршруту: Шуя, Вичуга, Кинешма, Судиславль, Буй, Любим, Данилов, Тутаев

Рейтинг отчета: 1

Автор:

Что делают двое мужчин на излёте четвёртого десятка лет, временно став снова холостыми на несколько дней?

Ответ неверный. Они берут в пятницу отгул, на рассвете грузятся в автомобиль с минимальным запасом самых необходимых вещей и едут за сотни вёрст, да не киселя хлебать, а поглазеть просто.

Первую остановку мы сделали, проехав Ростов и повернув в сторону Иваново, как раз в то время, когда номинально должны были войти в стены наших офисов. Покинув бодрящую прохладу кондиционированного салона автомобиля, мы очутились в царстве мух и слепней, для которых тридцатиградусная жара, казалось, была заметно приятнее, чем для нас. Запечатлев храм мученика Андрея Стратилата в деревне Сулость, мы поспешили вернуться в транспортное средство, на ходу отмахиваясь от сонмищ кровососов, и долго ещё, матерясь, приоткрывали окна на ходу, дабы потоком воздуха выгнать непрошенных насекомых из машины.

До Шуи старались не останавливаться, в Тейково потеряли колпак с левого переднего колеса благодаря предательской яме в центре населённого пункта, в Иваново долго разбирались с организацией движения в городе, и, наконец, достигли Шуи.

Припарковав машину в сомнительной тени за неимением лучшего в полуденное время, мы томно вступили на раскалённую, казалось, добела пешеходную улицу Малахия Белова. Редкие в этот будний день прохожие жались к стенам домов в попытке найти хоть какое-то убежище от адского пекла. Переняв этот способ передвижения, мы в скором времени нырнули в открытую дверь, откуда нас вдруг окатила живительная волна кондиционированного воздуха. Помещение оказалось заведением общепита, именовавшимся, кажется, «Зодиак», что навело на мысли об обеде. Логично было бы заказать окрошечку на квасе с холодными закусками, однако обманчивая прохлада внутри склонила нас к выбору в пользу борща, что незамедлительно спровоцировало неприлично обильное потоотделение, встречающееся, разве что, при посещении бани. После обеда были предприняты короткие перебежки – до пересечения улиц М. Белова и Свердлова, откуда открывается вид на Воскресенский собор с его знаменитой отдельно стоящей колокольней, и до музея Михаила Васильевича Фрунзе, экспозиция которого поражает несметным количеством личных вещей товарища Арсения и рассказывает практически о каждом шаге «генерала от революции» по земле шуйской.

Не обошли мы вниманием и памятник вождю мирового пролетариата, не только потому что он находился на нашем пути к машине и утопал в зелени и голубизне елей соответствующих сортов. За время наших многочисленных поездок по населённым пунктам Родины мы встречали много памятников Ленину, и стала образовываться коллекция изображений этих монументов. От очередного экспоната отказываться было глупо.

Опасаясь ожогов, мы погрузились в раскалённый автомобиль и, насилуя кондиционер предельным режимом, тронулись в сторону Вичуги, бывшей вторым пунктом, запланированным к посещению в нашей поездке.

По мере удаления от федерального центра, пред нашими взорами всё чаще возникали печальные картины разрухи и запустения, обломков былого величия веры, на которой зиждилось когда-то единство и целостность государства.

При въезде в Вичугу мы сделали остановку с целью беглого осмотра Воскресенской церкви («Красной»), колокольня которой, видимая издалека, заставляла наш разум метаться в поисках возможного предназначения этой красной трубы, устремлённой вверх, пока мы не распознали в ней звонницу. Бросив взгляд на машину, мы поняли, что попадание в яму несколькими часами ранее не прошло даром. Колесо, колпак с которого был утрачен, за время нашего путешествия практически полностью сдулось, и следующим пунктом нашего вояжа внепланово стал пункт шиномонтажа.

Исколесив город вдоль и поперёк приблизительно два раза, мы обнаружили такое же количество авторемонтных предприятий, где гипотетически нашему транспортному средству могли оказать первую помощь. Во втором из них посредством молотка и известной матери был подрехтован диск, и утечка воздуха, вроде бы, прекратилась.

Пока мы шарахались в поисках кудесников ключа и домкрата, наши взгляды пытались зацепиться за достопримечательности города, из которых был обнаружен изрядно покосившийся вследствие неудачной попытки сноса памятник Ленину у здания Городского Культурного Центра, что на Большой Пролетарской. Сам ДК тоже относится к историческому наследию города, будучи построенным чуть менее ста лет назад, он является одним из олицетворений размаха деятельности фабрикантов Коноваловых. Напротив этого дворца расположено ещё одно здание тех времён, Коноваловские ясли – детское дошкольное учреждение при Товариществе мануфактур Ивана Коновалова с сыном. Теперь здесь гнездятся сотовые операторы, и тишина нарушается не детским смехом, а ворчанием недовольных абонентов. К прочему наследию этой олигархической семьи мы не прикоснулись, решив не искушать судьбу и не испытывать авто ездой на квадратном колесе, так что знакомство с городом, ставшим таковым вдруг на месте нескольких деревень и рабочих посёлков, и также вдруг лишившегося статуса исторического поселения, несмотря на очевидное наличие памятников архитектуры начала прошлого века, в кадр не попало.

До Кинешмы, где планировалась ночёвка, добрались без приключений, и двери гостиницы «Садко» на улице Щорса гостеприимно распахнулись перед нами. Не могу назвать выбор этого места для ночлега добровольным, поскольку попытка заранее забронировать отель в центре разбилась об отсутствие свободных номеров. Неожиданным оказался факт популярности этого городка на Волге среди туристов. Двухэтажный гостиничный комплекс предложил нам скинуться по 700 рублей и оккупировать номер категории «люкс» с санузлом и двуспальной кроватью. Бросив шмотки в наш «Honeymoon suite» и смыв с себя пот пятисоткилометрового пути, мы отправились пешком в сторону центра города, ибо сидеть больше не могли.

Солнце ещё стояло высоко, и неослабевающий зной вкупе с осознанием отсутствия необходимости управлять транспортным средством в ближайшие 12 часов подсказывали возможность проведения вечера за бокалом-другим аутентичного пива. Виделось при этом какое-нибудь «Кинешемское специальное», однако неотвратимый процесс глобализации сузил наш выбор до между «Ярпивом» и «Балтикой». Но до того, как живительный янтарный напиток омыл стенки наших пищеводов, был ещё долгий и пыльный путь в сторону набережной, сопровождавшийся лицезрением картинок народного быта и развалин индустриального характера.

Набережная великой русской реки, на которой каменный Ленин сосуществует с писающим (зачёркнуто) мальчиком, обнимающим рыбу, была в тот пятничный вечер удивительно пустынна. Наслаждаясь возможностью неторопливо прогуливаться и заходить в безлюдные кафешки за пивом, мы преодолели весь променад, сглотнули слюну при виде гостиниц, в которых нет нам места, и вышли к речному вокзалу, потом прошли в обратную сторону параллельно набережной по улице Советской. Центральная часть Кинешмы, заметно задетая прошедшими столетиями и событиями, произвела впечатление очень уютного, камерного местечка, а мелкие детали, на которые не сразу обращаешь внимание, нарисовали картинки из далёкого и знакомого прошлого. Вот знак на кирпичной кладке Красных рядов, говорящий о том, что здесь в дореволюционные времена были кожевенные мастерские, или даже мануфактура; вот характерные серпы с молотами на фоне глобуса – символ советского Политиздата…

Не впечатлившись ужином в ресторане «Вега», в особенности расстроившись по поводу регулярного попадания насекомых в напитки, мы отправились длинным путём к гостинице, миновав авто- и железнодорожный вокзал. Наше временное пристанище встретило нас шумом и гамом, производимым участниками свадебного торжества, пышно справлявшегося в ресторане гостиницы. Поднявшись к себе, мы приготовили чай посредством незаменимого в таких поездках кипятильника, налили вискаря, и допоздна наблюдали особенности местного праздника бракосочетания, попыхивая сигарой на балконе.

Завтрак порадовал не только остатками свадебного застолья, но и горячей кашей. На этой оптимистичной ноте мы распрощались с понравившейся нам Кинешмой, и, проехав пару кругов почёта по городу в поисках выезда к мосту, ведущему на ту сторону Волги, переправились и оказались в городе с говорящим названием Заволжск.

Останавливаться в Заволжске мы не планировали, а, столкнувшись с отсутствием дорог в городе, отказались даже от сквозного проезда через него. Не без труда и назло путавшему нас навигатору нашли выезд на трассу Р-101 в сторону Островского и отправились в дальнейший путь.

Отъехав не слишком далеко от Заволжска, мы повстречали настороживший нас знак «неровная дорога» с ещё более насторожившей нас табличкой, предрекающей естественные неровности на ближайшие несколько десятков километров. Спасибо тем, кто этот знак установил, видимо, это – лучшее, что они могли сделать, чтобы предупредить водителей, поверивших картам, где дорога Р-101 обозначена толстой жёлтой линией. Если называть вещи своими именами, то автомобильной дороги там нет. Зато есть усадьба Щелыково, где жил и работал А.Н.Островский. Собственно, эта точка на карте может считаться родиной Снегурочки, но, видимо, из-за труднодоступности её перенесли в Кострому. Посещать музей-заповедник мы не стали, чтобы не выбиваться из графика движения, без того нарушенного медленной ездой по ухабам и ямам.

Кое-как доплелись до Островского, повернули налево на Р-1/Р-98, подивились последствиям урагана, бушевавшего тут незадолго до нашей поездки (ничего в СМИ об этом, кстати, не слышал, но судя по площади поваленного леса, тут было страшно), и поздним утром достигли Судиславля.

Судиславль, бывший знаменитым и как стратегически важная крепость, и как центр старообрядчества, и как крупнейший поставщик грибов в Москву и Петербург, постепенно разрушается и вымирает. Город, завещанный Иваном Грозным сыну Фёдору, убежище юного Михаила Романова до его восхождения на российский престол, мог бы в силу своего историко-культурного наследия развиваться не только в сторону деревообработки и производства меха. Но увы, старые здания рушатся, население сокращается, и Судиславль, давно потерявший статус города, превратился в обычную деревню.

Тем более поразительно было встретить тут фешенебельный отель «Третьяков», названный в честь известного купца и мецената, чьё имение здесь находилось. В этом самом отеле мы непреминули пообедать за какие-то смешные деньги и полюбопытствовать насчёт Судиславских открыток. Их существование не подверглось сомнению и мы были отправлены в краеведческий музей, что находится на въезде в населённый пункт. Музей, что неудивитльно, был закрыт на лопату. Ещё одна достопримечательность города – Спасо-Преображенский собор – не была нами посещена ввиду неподобающего входу в храм облачения.

Изваяние Владимира Ильича (куда же без него) словно помахало нам рукой, когда мы покидали со смешанными чувствами разочаровавший нас Судиславль, не зная о том, что это лишь начало в череде заволжских городов, былое величие которых уже забывается.

Наш путь лежал на север, к городку с названием Буй, и чем ближе мы к нему были, тем более забытые Богом места нам встречались. Картинки мирной деревенской жизни перемежались видом заброшенных поселений с говорящими названиями, развалинами церквей и строений неясного генеза, явно возведённых в советские времена. Дорога, то появляясь, то исчезая, требовала предельной концентрации, а дорожные знаки, анонсирующие неважнецкое качество покрытия, вызывали приступы матерной ругани, потому что изъяны эти, как показала практика, имели фатальный характер.

Добравшись с горем пополам до очередного пункта нашего маршрута, мы были удивлены почти полному отсутствию людей в городе, хотя, в скором времени этому факту нашлось вполне логичное объяснение: от обжигающей жары, расплавившей асфальт и иссушившей землю, население спасалось в воде, благо Буй стоит в месте слияния рек Вёкса и Кострома. Сомнительное санитарно-гигиеническое состояние мест массового купания, казалось, ничуть эти самые массы не смущало, и разновозрастная толпа бесшабашно плескалась в мутных волнах.

Буй, долгое время бывший градостроительной ошибкой, ибо построили его с целью защищать отечественные рубежи от татарских набегов прямо накануне взятия Казани, так и исчез бы с лица России, да в начале прошлого века через него прошла железная дорога, за счёт которой город ожил, став крупным транспортным узлом. Тут и производство подтянулось, и, несмотря на общий упадок провинциальных городков, Буй выглядит сегодня довольно прилично, несёт на себе следы свежей краски и штукатурки, центр города – площадь Революции – вообще радует глаз своей лубочной игрушечностью.

Есть, конечно, в Буе места, вызвавшие улыбку умиления от столкновения наследия советского периода с необузданной фантазией современных декораторов, в первую очередь, это ресторан «Север» и СКЦ «Луч». При этом Благовещенский собор с прилегающей территорией, здание бывшего Дворянского собрания, да и, пожалуй, Церковь Воскресения Христова выглядят безукоризненно.

Поскольку после посещения Буя мы подходили к самой волнительной и одновременно решающей части нашего путешествия, долго любоваться красотами города мы не стали, ограничившись вялой попыткой найти аутентичные почтовые карточки в отделении связи, гордо именовавшемся Буйским почтамтом. Здесь нас снова подстерегла неудача, ибо вышеуказанное заведение было закрыто на тот же сельскохозяйственный инструмент, что и музей в Судиславле.

Дальнейшей нашей целью был город Любим, и попасть туда мы фантазировали практически по прямой, то есть там, где яндекс не видит дорог, а на бумажной карте обозначена пунктирная линия. Всякий раз ожидая, что следующий поворот приведёт нас в тупик, или в чисто поле, мы перемещались на юго-запад, сначала вдоль железнодорожного полотна справа, потом, миновав переезд, слева, навигатор при этом истошно орал, что необходимо развернуться и ехать обратно, так мы, по его скромному мнению, двигались то по рельсам, то по лесу. В действительности под колёсами пел асфальт, пусть не новый, но вполне ровный, и этот участок пути был, пожалуй, лучшим за последние две сотни километров.

В Любим мы влетели, сами того не заметив, и уже на Октябрьской улице экстренно тормозили, сбрасывая скорость до положенных 60 км/ч. Проехав через весь город, оставили машину возле часовни Александра Невского и пошли размяться, да поглядеть, за что любить город Любим, самый малонаселённый из городов Ярославской области.

Вышеозначенная часовня, неторопко реставрируемый Троицкий храм, торговые ряды, фонтан в центральном сквере, построенный, как говорят, силами школьников, вот, пожалуй, претендующий на исчерпывающую полноту список местных достопримечательностей. Исходя из такого скудного перечня, мы больше обращали внимание на какие-то мелочи, типа резных наличников в доме на Красноармейской улице, или на бытовые, жанровые сценки, которых днём в субботу в маленьком городке было хоть отбавляй.

Съездили на ту сторону реки Учи, в Заучье, ничего там не нашли, вернулись обратно, доехали до указателя на въезде в Любим, где хищная птица на деревянной руке олицетворяет одну из версий происхождения названия города – от любимого места царской соколиной охоты, и решили, что выискивать что-то ещё в этом поселении по такой жаре нецелесообразно. К тому же хотелось попасть в Тутаев в разумное время, чтобы успеть поесть и погулять.

Через Пречистое выехали на М-8 и повернули на юг, в сторону Ярославля. По дороге заехали в Данилов. Посещение этого города, как ни странно, было самым подготовленным. Расположенный удобно для остановки и отдыха на трассе «Холмогоры», Данилов давно вызывал моё любопытство, я даже не поленился найти в социальных сетях людей из этого населённого пункта и порасспрашивать их о том, что в городе есть посмотреть, и где есть поесть. Ответы удручили: смотреть нечего, не считая Горушки, есть негде, лишь какую-то столовую упоминали.

Тем не менее, удостовериться в правоте аборигенов мы решили лично. Непродолжительный вояж по улицам города не оставил сомнений в том, что достопримечательности надо искать долго и дотошно, обращая внимание на то, что не видно с первого взгляда, поскольку не бывает мест без истории и её следов. Так, я впоследствии читал о красивом летнем парке в Данилове, о железнодорожном музее, об аллее Героев, но всё это не было нами увидено, и не было нам подсказано.

Казанский собор на Горушке массивен, грандиозен и впечатляющ. Даже на фоне сереющего не фактурного неба его купола выглядят величественно и как-то сурово. Глядя на него, проникаешься трепетным чувством благоговения перед строгой северной красотой этого храма. Поблагоговев с четверть часа, мы выдвинулись в сторону конечного пункта нашего маршрута в тот день – города Тутаева.

Романов-Борисоглебск, город без моста через Волгу, где если не ходит паром и река не скована льдом, люди с одного берега на другой попадают через соседний Ярославль, является, при всей своей запущенности, подлинной жемчужиной Золотого кольца России. Левый берег, образованный крутыми склонами, изобилует храмами, построенными в разные времена, и выглядит совершенно неповторимо и очень узнаваемо. С этого самого левого берега мы переправились на Борисогебскую сторону, где располагается наиболее значимая достопримечательность города – Воскресенский собор и, к слову сказать, единственная в населённом пункте туристическая гостиница.

Несмотря на известный адрес и заранее забронированные номера мы, по правде сказать, увязли в поисках отеля «Екатерина», который, как выяснилось, прятался в дебрях свежепостроенного коттеджного посёлка. Когда же наши поиски увенчались успехом, мы, изрядно проголодавшиеся и нервные, готовы были раскошелиться на любые деньги за отдельные номера и информацию о самом лучшем в городе месте, где можно вкусно поесть. С готовностью приняв наши пожертвования, администратор заселила нас в соответствии с нашими запросами и поделилась своими соображениями относительно гастрономической привлекательности Тутаева. Выбор пал на «Мясной двор», по местным меркам фантасмагорически дорогой, но предлагающий натуральное мясо пункт общепита. Семья тутаевских богачей громко праздновала там какое-то событие, и, кроме них в числе посетителей в тот вечер значились лишь мы. Ничего восторженного о еде не напишу, но с изрядным объёмом пива трапеза прошла на ура, только лёгкая заложенность ушей от запредельных децибелов шансона вносила налёт дискомфорта в наше общее расслабленное состояние.

Насытившись, мы совершили моцион к берегу Волги, поглазели на запоздалых купальщиков и толпу прогуливающихся, не решившись на погружение в реку ввиду отсутствия купальных костюмов, да вернулись в гостиницу, где продолжили расслабляться и уничтожать запасы простого шотландского виски.

Утро было неожиданно хмурым, как ввиду изменившейся погоды, так и из-за накопившейся за вчерашний день усталости, усугублённой безуспешной борьбой с зелёным змием. В том, что мы не привезём домой ни капли того, что взяли с собой в поездку, сомнений не возникало, а о последствиях никто, как водится, не задумался. Итак, день не задался, завтрак не воодушевил, и мы отправились снова на Романовскую сторону, дабы посетить музейный комплекс «Дом на Новинской», да погулять.

За исключением нескольких отреставрированных храмов, в той части города царит разруха, как после артобстрела, с момента моего первого посещения Тутаева (я непременно об этом тоже напишу) лишь усугубившаяся. Тем более контрастно выглядит изнутри филиал Ярославского художественного музея.

С XIX века в одном крыле этого здания располагался городской общественный банк, а в другом жил его управляющий. В советские времена тут было отделение Сбербанка, просуществовавшее до середины 2000-ых годов, пока тот не переехал в более развитую часть города – на правый берег. Теперь здесь единственный в своём роде музей банка и квартира-музей управляющего. Экспозиция музея не только даёт представление об эволюции банковского дела в нашей стране и быте банкиров – не самых последних людей в государстве, но и приятно поражает любовью, с которой она составлена и поддерживается. Пожалуй, я счёл бы этот музей одним из лучших, по крайней мере, в Ярославской области.

В довесок к двум крупным экспозициям здесь нашлось место и музею Романовского гвоздя, прославленного с Петровских времён и использовавшегося императором для его военно-морских утех, и музею баранки, которую здесь делают, впрочем, как и везде, но почему бы и не посвятить маленький музей и ей?

Такая насыщенная культурная программа несколько улучшила наше самочувствие, и около полудня мы выехали в сторону столицы. Крайним в повестке нашего путешествия было приобретение знаменитого даниловского лука, обильно представленного у придорожных торговцев на Ярославском шоссе. Когда характерный запах наполнил салон автомобиля, мы окончательно сочли поездку удавшейся.

Выбрать:

Можно разместить этот отчет в социальных сетях. Таким образом Вы помогаете популяризации сайта.

Яндекс.Метрика
По вопросам сотрудничества и размещения рекламы пишите plo@autotravel.ru